Медицина — священный грааль достижений Лукашенко.
Нет свободы слова? Зато медицина бесплатная. Нарушаются права человека? Зато у каждого человека есть право при малейшем чихе вызвать скорую или врача на дом.
При этом пропаганда постоянно трубит о недоступности медицинских услуг для «обычного человека» на Западе. Да и рядовые беларусы частенько пересказывают друг другу, как «одна знакомая» в Польше/Литве/Германии пошла записываться на прием к ортопеду/лору/урологу и «взяла талончик» только на следующий год, а потом еще и заплатила огромные деньги.
«Да, — говорят беларусы, — наши врачи мало что могут сделать, но они хотя бы обязаны тебя принять».
И эти слова тут же подхватывает пропаганда, выдавая самоотверженность и работу на износ конкретных специалистов за успехи всей системы здравоохранения в целом.
Вот мы и подумали: а что же происходит на самом деле? Ведь, кроме тех мифических «знакомых», мало кто из беларусов сталкивался с медициной «там» и «тут» настолько близко, чтобы проанализировать: а в чем же все-таки разница между беларуской и западной системами здравоохранения?
Погрузиться с головой в размышления на эту тему нас подтолкнул случай: однажды прямо в центре города Лена упала в обморок.
Когда ей стало лучше, мы начали активно обсуждать произошедшее и приняли окончательное решение: надо снимать фильм о беларуской медицине, чтобы рассказать о ее проблемах, сравнить с медициной на Западе, а также подсветить работу настоящих героев – беларуских врачей. А главное — узнать, сколько же стоит жизнь обычного беларуса.
Первые трудности
Начав подготовку к фильму, мы решили совместить приятное с полезным и пересмотрели несколько документалок «на тему» других авторов. Признаться, никто из них не сталкивался с проблемами, похожими на наши. Что ж, тогда будем первопроходцами. Это даже приятно.
Но скоро мы столкнулись с главной проблемой: искать героев для фильма невероятно сложно. Даже те, кто уехал из страны, опасаются репрессий — зачастую не столько в отношении себя, сколько в отношении своих родных, которые продолжают жить в Беларуси. И надо сказать, эти опасения не безосновательны.
Одним из первых, кто согласился рассказать нам о специфике работы беларуского здравоохранения, стал врач 3-й минской больницы, исследователь системы беларуского здравоохранения, заместитель представителя по социальной политике Объединенного переходного кабинета (ОПК) Станислав Соловей. Благодаря ему нам удалось глубже погрузиться в тему.
Герои и темы
Мы составили список из 16 потенциальных героев, которые могли бы рассказать о том, как устроена беларуская система здравоохранения изнутри.
Затем с каждым из тех, кто согласился на съемки, провели несколько предварительных интервью в онлайн-формате и составили карту смыслов будущего фильма.
Тем получилось много. Потому что и проблем в системе здравоохранения — целый ворох. Потянув за одну ниточку, мы видели, как она тянет за собой другую, превращаясь в огромный клубок.
В итоге мы выделили несколько ключевых тем:
нехватка врачей
проблемы медицинского образования
проблемы в системе финансирования
коррупция
«запретные диагнозы» и приписки
устаревшие протоколы лечения
система ограничений в работе медиков
Съемки
География съемок получилась внушительной: Киев, Варшава, Гданьск и еще одна «локация, которую нельзя называть».
Получив 18 часов материала и начав собирать его во время монтажа, мы поняли, что история в итоге получается немного иная…
Наше первоначальное желание рассказать о том, как должно быть устроено здравоохранение, трансформировалось в понимание, что одной таблетки от всех болезней не существует.
А вывод, к которому мы пришли, даже для нас стал открытием, так как ставить диагноз системе беларуского здравоохранения, с одной стороны, очень сложно, а с другой — очень просто.
Диагноз простой — это воспаление диктатуры.
Диагноз сложный — всепроникающая хроническая болезнь, вызванная диктатурой, которая привела к осложнениям в отношении людей к своему здоровью и системе здравоохранения в целом.
Но в любом случае вместо тысячи слов лучше увидеть фильм своими глазами.
У 19 годзе прыйшлося зрабіць аперацыю на вока маёй малодшай дачке Касе. Тады я лічыла, што ўсё вельмі добра. Так узупэўнілі мяне лекары. Але ў 22 годзе нам прыйшлося ўцякаць. Мы апынуліся ў Польшчы. Калі пайшла з дачкой да лекара, то была вельмі ўражаная. Лекар выставіла несуцяшальныя дыягназ:+5,+6. А мая Кася ў Беларусі насіла акуляры +2,+2,5. Гэта ўсё з таго, што не заплаціла Тады лекару. І апаратаў такіх, на якіх глядзелі маб Касю я ніколі ня бачыла. Тое, што зрабілі з маім дзіцём у Польшчы, я ні заплаціла ні аднаго гроша. Толькі падзякавала!